Лөйлө помнила запах маминых духов – нежный, цветочный, словно летний луг. Этот запах теперь был для нее призрачным эхом счастья, навсегда застывшим в памяти. Смерть матери обрушилась на неё, как лавина, похоронив под собой беззаботное детство. Едва успела пережить первый шок, как отец, погруженный